1. моей маме не всегда нравлюсь я (поправка: мои решения), но это нормально. я не выставляюсь на аукционе, не вешу в картинной галерее, по моим решениям не пишут сценарии к блокбастерам. я просто иду куда-то и моей маме это может быть непонятно или неприятно. она громко это выражает. в принципе она не любит молчать и скрывать что-то. даже в ситуациях, когда так сделать будет мудрее. но нет— она у меня такая. немножко дикая. немножко несдержанная.

я всё-таки дочь своей матери. поэтому, наверное, отстригаю каждый сантиметр отросших волос с первородным рвением. так я ещё больше на неё похожа. так я от неё всё дальше.

она отстригла волосы на втором (погодите, или третьем...) курсе университета. её отец не разговаривал с ней три недели— во многом потому, что она вступила в комсомол, но и из-за волос тоже. у неё были шикарны косы. но это в нашем днк: избавляться от них. я впервые подстриглась в классе шестом. потом в восьмом. потом — впервые под мальчика — в девятом. с тех пор они отрастали и обрезались не раз: если сначала мама была категорически против, то потом стала намекать, что пикси мне идёт больше, чем каре по плечи. и в какой-то степени она права. дело лишь в том, что каждый её комментарий заставлял меня чувствовать обиду. и унижение. ну, пикси так пикси. мне действительно чертовски идёт.

2. в поезде из петербурга мне пришла идея написать рассказ о девушке, которая каждый вечер приходит на одно и тоже место и встречает там одну и ту же женщину. они могут быть сёстрами, мамой и дочерью, любовницами или заклятыми соперницами: это неважно. важно то, что каждый вечер они разговаривают. видите ли, первую девушку бросил парень. и не просто бросил: изменил ей. помню, что придумала для неё капельку стервозный и истеричный характер. ничего не могу с собой поделать: меня влекут такие женщины.

а вторая выступает в роли слушателя. терапевта, если вам угодно. она кивает участливо и предлагает ненавязчиво пути решений: её не смущает заносчивость и эгоцентричность незнакомки. и потом что-то происходит. а может быть, ничего. они так и сидят там, болтают и пьют безалкогольное пиво. кто-то из них не приходит одним вечером. кто-то из них приходит и обрушивает страшную правду. кто-то из них задыхается пивом от смеха: обе, скорее обе. они осуждают мужчин и восхваляют рассветы.

мне нужен такой человек. меня не бросал парень, да и я не взрывной типаж. но иногда, — больше чем всегда,— мне одиноко. потому я и придумала эту историю. главное когда-то её дописать. она чем-то цепляет.

3. почему-то все, имеющие отношение к нашей линии д., хотя бы раз писали письма к и.м. моя мама впервые оставила своё после того, как он на пьяную голову облил её отборным матом и оскорблениями. мой брат сбежал из дома в свои девятнадцать и написал, что всем хорошим обязан своей матери, но никак не отцу. я не так давно в июле 2024 тоже поддалась порыву грусти и обиды, но моё письмо адресата (скорее всего) никогда не достигнет и имеет сугубо терапевтический характер. просто нужно было куда-то это излить. желательно тайно.

в детстве я оставляла ему записки, а мама продолжала писать стопку за стопкой, уже не надеясь на обратную связь. какого неподходящего человека мы выбрали для своих возвышенных порывов. в итоге дорвался до него только к., и то без особой пользы. его мать съела это письмо. зачем? остаётся за кадром.

4. иногда мне становится стыдно писать о семье. во-первых, потому что в этой семье как минимум ещё двое человек. один из которых мне очень даже дорог. во-вторых, потому что это банально. у каждого второго – если не первого – проблемы в семье. хотела найти еще третью причину для красоты, но не вышло, поэтому работаем с этими двумя.

ну, правда, вдруг моя мама через десять лет прочитает это и ужаснется? будет звонить мне в ночи и вздрагивать: как ты могла? или, боже упаси, это прочитает отец? будет смешно. уморительно даже. и немного страшно. он обязательно придерется к тому, как я пишу/писала.

и, оглянитесь вокруг, у всех всё плохо. ну разве это интересно? я хочу верить, что хотя бы классно всё описываю и показываю. что этим опытом кто-то воспользуется и осознает, что алкоголизм в семье – не норма. что сокрытие этого – не норма. ну а кроме? где же перчинка, где же остринка, где же искра? 

в целом, можно было бы и отстать от себя. пока существует booktok всегда найдется писанина похуже.

и всё же мне как-то не по себе. мои родственники наверняка узнают, кто я, даже если я стану скрываться под псевдонимом или выдуманной (заимствованной) фамилией. я не хочу получать сообщения с призывами что-то прояснить. я говорю о своём опыте и, разумеется, мои родители и ближайшие ко мне люди являются его неотъемлемой частью. мама вряд ли поймёт, если я спрошу разрешения, а отец и подавно — если вообще услышит. 

мама, прости, если тебя что-то обидит. я не хотела, ты знаешь, я тебя очень люблю. может, ты никогда это и не прочтёшь. но всё равно прости. за всё.

5. представьте себе следующую картину: маленький городок с одним единственным промышленным предприятием, на котором работают родители как детишек-буржуев, так и обычных среднестатистических подростков. в этом городке не задерживается молодая кровь: все после школы стремятся сбежать в ближайший город побольше, вроде миллионник, вроде за лучшей жизнью. и вот одна девочка в конце своего восемнадцатого лета решает: я поступаю в москву. 

как она позже выяснит так решила не одна девочка. и даже не один мальчик. чувствуете её недовольство? обиду? она своими силами вырвалась из прости господи захолустья и пустилась аж в столицу страны! а за ней всё равно увязались те же самые люди. и пусть она не встретит их там, — ну каковы шансы? — она всё равно злится. это должен был быть её прорыв. её достижение. её победа. её "я-больше-сюда-не-вернусь". её "убежать-убежать-убежать". и даже так. две девочки, один пацан. из тех, кого она хорошо знала. а в целом по городу? человек десять наберётся точно. гадство. натуральное гадство. 

где ей нужно скрываться, чтобы точно никто не попался в людном переулке? в магните на стыке двух оживленных улиц? в парке рядом с вузом? в очереди больницы за направлением на прикрепление? южно-сахалинск? магнитогорск? сыктывкар? нет, сыктывкар это слишком близко. всего каких-то три часа самолётом. надо дальше. надо лучше. надо, чтобы никто не смог дышать в спину. наступать на пятки. 

она выпорхнула из города и случайно крыльями задела его частички. уморительно. теперь не отмыться. теперь не вернуться. теперь придётся жить, всматриваясь в лица прохожих: ну каковы шансы? а вдруг...

6. мне всегда нравилось задавать вопросы и давать на них абстрактные ответы. понятия не имею, у кого я это подглядела, — а у кого-то точно подглядела, можете не сомневаться, — но так начиналась половина моих фанфиков (и заканчивалась там же. для справки). почему-то мне казалось, что это свежо и артистично. дать вопрос и дать ответ здесь же. даже не в конце схемы. прям в начале. 

возможно, это связано с тем, что мои вопросы никогда не получали отклика. в повседневной среде. какие-то вещи волновали меня, но я либо слишком стеснялась, чтобы решиться, либо получала на дрожащий голосок осуждающий — больше усталый, правда, — взгляд. и нужда в ответе отпадала тут же. а может, это моё философское начало. мне было суждено стать мыслителем. искателем ответов. тем, кто наконец-то проведёт параллели между экзистенциализмом и лао-цзызмом. тем, кто поднимет некий важнейший вопрос, решение которого запустит колоссальный прогресс (но такие вопросы, пожалуй, уже все задали. ответы на них ищутся скорее без охоты). тем, кто встанет в конференц-зале и все будут смотреть раскрыв рты, как я поднимаю стакан воды и говорю, что мне нужно ответить на срочный телефонный звонок. меня отпускают под всеобщее разочарование.

я просто любила загадочность. напущенную, иллюзорную. ту, на которую невпечатленно хмыкают. ту, которую пролистывают, чтобы добраться в конце-то концов до сути. ну, бессмысленную, в общем. я казалась себе такой умной. осознанной. мечта любой четырнадцатилетней девочки. у меня не было отношений — по крайней мере, не открытых, — и я развлекалась, как могла. какие-то из этих Великих Вопросов сохранились до сих пор. было бы интересно сравнить ответы.

7. они пишут "человек, перевернувший мир" и "женщина, внесшая неоценимый вклад". под первым в 90% случаев подразумевают мужчину. под вторым и так понятно. повседневная, привычная мизогиния — сильнее всего. она проглядывается в том, как мы на ужасающую историю подруги отвечаем "ну разве тебя не учили...?". в том, как наши матери видят несогласие на секс — актом против брака. в том, как люди боятся добавлять "ца" и "ка" к словам, из-за чего выходит, что первый пилот вашего рейса — оксана. в том, как на совещаниях начальник завывает: "дорогие коллеги и прекрасные дамы". 

я сама так делаю. иногда. осознание приходит почти сразу, я извиняюсь, исправляюсь. прости, не хотела тебя обвинить. это он тебя десятилетнюю трогал. прости, не хотела показаться некорректной. ты и человек и женщина, поставившая жанр с ног на голову. прости, мама, но если он склонял тебя к сексу против твоего желания, то ты — жертва. ты травмирована. ты использована. 

сколько лет должно пройти, чтобы это искоренить? мы не можем избавиться от мизогинии глобальной, что уж говорить о будничной. мы были и остаёмся "нежными леди". беззащитными девочками. "ну куда вам, женщинам, вы не поймёте". посмотри, какой смешной мем, он унижает моё и твоё достоинство! правда ведь забавно? 

очень забавно. однако не смешно.

8. искала что-нибудь про мэгги нельсон, потому что конкретно подсела на её эссе и книги. на википедии написали, что она "замужем за гендерфлюидным человеком". за кем, простите? мы так стремимся быть корректными, что утыкаемся в языковой бред. гендерфлюид и есть человек. не вышла же она замуж за рыбу.

русский язык к современному гендеру адаптируется с большим трудом. если супруг — небинарная персона, то за них выходят замуж или на них женятся? а если друг использует он/её, то он всё так же друг или периодически подруга? меня крайне веселят гендерно не нейтральные языки. английский — мой идеал. никто в жизни не поймёт, что ты такое. а вот в русском всё довольно прозрачно и оттого скучно и громоздко. если хочешь обозначить чью-то флюидность, придётся покорпеть. редакторы википедии вот не смогли. а кто бы смог?

9. раньше мне казалось, что любой мой опыт должен — обязан — быть индивидуальным. теперь я понимаю, что без единомышленников и людей с такими же проблемами очень тяжело. мы не обязаны переживать что-то особенное, чтобы быть особенными. в конце-концов, даже психопаты попадают под общие критерии.

но мне правда сложно давалось это понимание. казалось, что если кто-то в окружении тоже увлекается историей, тоже читает нон-фикшн, тоже пишет тексты, тоже смотрит мои любимые фильмы, то это — конец. без прикрас. апокалипсис. я вторична, во мне нет ничего стоящего и вообще, все мои друзья куда круче. и пусть все мои друзья слушают arctic monkeys, читают песнь ахилла, смеются с одних и тех же мемов из твиттера. мне всё равно верилось, что они-то куда индивидуальнее. 

мои друзья и подруги, разумеется, чудесные люди. удивительные. цепляющие. но и я — ничем не хуже. нет в этом мире абсолютных близнецов. пусть даже они однояйцовые, пусть их назовут совершенно одинаково и будут одевать в парную одежду. они вырастут и станут разными. это неизбежно. а насколько мне известно, однояйцовой близняшки у меня нет. да и полной тёзки своей я не встречала. следовательно, я априори индивидуальна. со своим писательством, со своими эссе. такой, как я, не существует и не существовало. и, к сожалению или счастью, не будет существовать.

10. фраза "мне на других всё равно" очень коварна. пока конкретно вас не трогают, может казаться, что ничего плохого в безразличие нет. и действительно, почему это мы обязаны всем подряд сочувствовать? и своих проблем не оберешься. но как только внимание перестанут уделять вашей проблеме, потому что "моя хата с краю", станет не очень "всё равно".

помогайте другим и помните, что власть может очень быстро переключиться с одного меньшинства на другое. пока мы разрознены мы не в безопасности. 

11. я, как и все люди, живу в своём социальном пузыре. но я никогда не задумывалась, что это не только "я не знала, что люди такие жестокие/наглые/жадные/чёрствые". те же самые жестокие-наглые-жадные-чёрствые тоже находятся в своих пузырях. им тоже кажется, что я и мои люди — странные. оторванные от жизни. отставшие от современного развития.

моя мама находится в своём пузыре, я — в своём. даже мой отец в каком-то там пузырике плавает. и когда мы все выходим из своих узких кругов — о ужас. другие не думают так же, как я. 

проблема лишь в том, что, по моему скромному мнению, есть просто не очень хорошие люди, а есть те, кому не мешало бы пересмотреть свою общую систему ценностей. свои взгляды на вещи. потому что можно быть неприятным, коварным, изворотливым, а можно — ужасным. мерзким. нелицеприятным.

12. я не злюсь, я не сержусь, я не закатываю истерик. я раздражаюсь. я щетинюсь и покрываюсь необтесанными камнями. это у меня от отца. он тоже от неудобных, неприятных слов оборачивается рычащим зверем. нам хватает секунды. порой и её не надо. 

но в отличие от него, я умею сдерживаться. умею защёлкивать на сотню замков это рвущееся, пугающее. только иногда люди не осознают, какую услугу я им оказываю. иногда люди продолжают говорить говорить говорить. продолжают наставлять, указывать, тыкать. у моего терпения, к сожалению, есть предел. и некоторые будто намеренно стремятся его измерить.

13. лично мне встречались люди, которым претят поезда. будь то их медлительность, отсутствие комфорта или нужда делить дорогу с — минимум — тремя людьми. что-то из этого точно вызывает отвержение и мои знакомые предпочитают летать или добираться на машине, лишь бы не тереться в этом узком пространстве с храпящими и потеющими незнакомцами. 

и в целом, я их понимаю. мало удовольствия от таких поездок. особенно в плацкарте. особенно на верхней боковушке. но я, по соображениям непонятным и больше страшащим, люблю их. особенно плацкарт. особенно на верхней боковушке. по общепринятым меркам мне везёт. чаще всего мои соседи снизу если не приятные молодые девушки, то безразличные женщины. от этого весь опыт становится комфортнее. менее выматывающим. 

но услышьте меня, любители аэропланов. тряска, меняющийся вид за окном, тихий бубнёж из соседнего купе, периодические вскрики проигравших в дурака, суетливость проводниц и проводников, очереди к туалету по утрам, дрожащий бойлер с кипятком, каталог товаров, из которых тебе по карману только журнал "трансформеры и леди баг". нигде не найти такого. не придумали ещё транспорт с этой атмосферой. когда вы становитесь лучшими друзьями на эти долгие — пролетают быстрее секунды — двадцать четыре часа. ах, вы тоже в петербург? из анапы? и как там, на наших родных курортах? что, говорите? цены неземные? так они всегда такими были!

14. я недостаточно хронически онлайн, чтобы понимать шутки и отсылки поколения альфа, но я достаточно хронически онлайн, чтобы это стало проблемой и разрушало мою продуктивность. никакого удовольствия в жизни нет.

15. я пошла в историю, чтобы понимать мир лучше. меня раздражает, что порой, в спорах или дискуссиях, люди апеллируют фактами из истории, не понимая их контекст или какие последствия шли за ними. но и я сама не могу их точечно поставить на место: вообще-то, всё было не так...

мне не хватает знаний и я хочу это исправить. да, меня не радует статус гуманитарного образования в россии. да, меня удручает отношение к истории, её бесконечная перепись. да, меня пугает современная политика, и то, как мнение по ней не может быть однозначным. но почему эти люди без специального образования могут обращаться к древности, а я — нет? я хочу быть тем самым родственником на семейных сборищах, который качает головой на голоса из телевизора и говорит: ничего они не понимают. я хочу быть тем, кто на такого родственника смотрит искоса и взвывает: так расскажи, как надо. я хочу быть той тётей, которая расскажет, как надо.

обладать информацией — обладать миром. звучит претенциозно и пафосно, но не становится менее правдой. только глупец не будет интересоваться, не будет любопытствовать. не будет собирать цитату за цитатой, факт за фактом. а я, хочется верить, от глупца далеко. по крайней мере, меня легко зацепить.

16. лето закончилось в августе, но осень ещё не наступила. где же мы сейчас? скорее всего, в симуляции.

17. я не буду отрицать, что испытываю зависть. когда читаю сообщения от людей, способных позволить себе закупаться новой техникой каждый год, летать за рубеж раз в пару месяцев, обновлять гардероб каждый сезон — я огорчаюсь. я завидую. я думаю, ну чем я хуже? почему я родилась в семье со средним достатком. почему я не могу позволить себе того же, что и они. 

потом мне становится стыдно. перед мамой. перед отцом. перед собой. я живу хорошо, я живу, что самое главное, счастливо. большую часть времени. и всё равно умудряюсь сводить всё к нытью и жалобам. ну не пора ли заткнуться?

а потом снова — порочный круг, проникновение сансары, — включается режим оправдания. я имею право на эту зависть. я же не пойду стучаться в их двери и требовать выдать мне моральную компенсацию. никто даже знать о моей зависти не обязан. никто не обязан за неё отвечать. мне хочется большего и это нормально. довольствуясь малым ничего не изменишь. 

и всё же — во мне цветут и пахнут убеждения бедности. крыша есть, а остальное — дар божий. который он, по какой-то причине, может и забрать. поэтому нужно быть благодарной каждую секунду твоего бренного бытия. хотя казалось бы, акт дарения — акт безвозмездный. ну, де юра. а мы ставим одну и ту же пластинку: "мы хорошо не жили и вы не будете". с какой стати? с какой стати я должна оставаться с вами здесь, если могу пройти дальше? я благодарна. сполна. но это не противоречит желанию большего. скорее, наоборот. его дополняет.

18. я думаю о будущем, когда мне грустно. и становится ещё грустнее. меня с детства пугает неизвестность — пока остальные дети носились по двору от коварных ос или обходили стороной больших дворовых собак, я тряслась от мыслей о завтрашнем дне. правда, и собак я тоже сторонилась. врать не буду. 

алкоголь не позволяет планировать. я не могу положиться на такого человека, я не могу быть уверенной в таком человеке. и пусть, будучи малявкой, я не понимала до конца почему, я отчётливо осознавала, что это так. что нет надежды возведённой в убежденность. нет гарантии. нет стабильности. всё это я буду зачитывать своей терапевтке. как думаете, на каком моменте польются слёзы?

19. меня раздражает суета. можно уже начинать вести список вещей, которые меня бесят (а такой список есть, кстати). но конкретно суета и порождаемый ей хаос заставляет мои зубы скрипеть, кожу покрываться мурашками и голову съезжать с плеч. неизвестность — неопределенность. две стороны одной монеты. и пугают — выводят из себя — меня обе. 

гороскоп сказал, что моя базовая эмоция — стресс. в чём-то он прав. я не привыкла к спокойствию. но так и не научилась выдерживать давление без срывов. застряла посередине. маргинальная менталочница. переезд — всегда мука. написать список нужных вещей, в магазине вспомнить, что нужно ещё вот это и вот это, собрать чемоданы, спохватится куртки, которую не носила с две тысячи восемнадцатого. мама тычет в лицо половником, отец безразлично сидит у телевизора, а в голове рой мыслей. дописать главу. заполнить трекер финансов. позвонить подруге. достать деньги на кино. как-то сохранить спокойствие и не дать прямого ответа. позже. всё позже.

мне нравится свойство суеты укладываться по итогу. но каждый раз я думаю, что вот сейчас-то всё и взорвётся. никакого "плохо-плохо-плохо-хорошо" не будет. один беспросветный мрак и непонятно, какой порошок для стирки брать. я благодарна своей маме, она даёт рекомендации. я бы хотела, чтобы она делала это менее драматично.

20. вы задумываетесь, какие черты делите с родственниками? я да. слишком часто. во-первых, мы с отцом оба любители одиночества. мы оба не понимаем намёков. мы оба отгораживаемся холодом. во-вторых, мы семья драмы. у нас отсутствуют нормальные механизмы защиты. нам нужно сбежать в лес под дождём, нам нужно при малейшей боли в спине удостоверится, что все помнят нашу последнюю волу, нам нужно выставить всё трагедией, нам нужно возвеличить собственный успех. в-третьих, мы с мамой разделяем темпер. не умеем выражать свои эмоции. не умеем вымещать свой гнев. 

и при всех этих схожих чертах мы умудряемся не понимать друг друга. обвинять друг друга. винить друг друга. я осознаю, откуда растут корни их проблем. они же — в прочем, возможно, я веду себя также, — отказываются эти проблемы признавать. этим мы отличаемся. им плевать на мою мотивацию. они не видят дальше действий и слов. не могут соединить а и б. провести одну-единственную красную линию.

21. "и однажды мы умрём и наш пепел будет разлетаться с аэропланов высоко в небе // но пока мы молоды, позволь нам нежиться в лучах солнца и обращать внимание на каждую красивую деталь" пели neutral milk hotel и были правы. как всегда.

22. я еду в екатеринбург в конце следующей недели и до сих пор не могу поверить. ни в то, что побываю в родном городе зозо, ни в то, что этот город существует в принципе. столько было проблем, столько истерик пришлось выдержать, столько тяжёлых вздохов и неодобряющих взглядов, что я попросту не верю. я буду сидеть в поезде, трястись на своей верхней полке и всё равно — куда же я еду. 

из-за этой поездки о москве я и думать боюсь. я буду там жить? ближайшие пять лет минимум? какой кошмар. как меня туда занесло. и самое главное: в каком состоянии меня оттуда будут выносить.

что сделать, чтобы осознание пришло? санте оставляют печенье с молоком, зубной фее — зубки, а что оставить осознанию? приходит ли оно вообще? или это очередной мифозой от ментально стабильных людей? как ощущается осознание? "о да, теперь-то я понимаю, что мой парень меня бросил" или "о нет, теперь-то я понимаю, что переезд был не спектаклем в театре" или "о, господи, то есть мне правда двадцать? тихий ужас". наверное, все три варианта присутствуют. зависит от человека. и осознания.

23. я мечтаю о героизме. когда мы проезжаем железнодорожные пути,  я представляю, как на нас срабатывает механизм, мы оказываемся в ловушке, и именно я вырываю пассажиров маршрутки из цепких лап смерти, помогая бабушкам спускаться по ступенькам и подгоняя растерявшихся ребят. когда мы проходим по вечернему парку, я представляю, как до нас доносится пронзительный зов о помощи, и я на своих тонких ножках помчусь высвобождать несчастную даму в беде. 

знаю, что многие люди с недостатком внимания грезят о трагичной смерти. продумывают в мельчайших деталях, как по ним скорбят и убиваются. но я, пожалуй, слишком люблю жизнь. я хочу оваций и похвалы, но не посмертной. я хочу видеть благодарные глаза и отмахиваться, мол, ничего особенного. 

меня пленит слава. признание. успех. я хочу внимания всех глаз, аплодисментов всех рук. думаю, это потому, что взращена я была на супергеройке. и российских сериалах про ментов. что там, что тут — отважные герои. а я всего лишь маленькая девочка с поволжья. ничего не остаётся — только бесконечно мечтать.

24. мне нравятся обложки книг. не скрою, я сужу по картинке. я падка на красивое оформление, оригинально выстроенный заголовок. меня привлекают пёстрые цвета, работы моих любимых художников, минималистичные экспозиции на белом фоне. crudo оливии лэнг — моя любовь. идеал, даже. но я также очень люблю обложки книг мэгги нельсон, дазая осаму, эрин моргенштерн, франческо пикколо и патти смит. они совершенно разные, но одинаково прекрасны. оригинальны.

мне не особо понятна современная тенденция упрощения. и не того, которым пользуются минималисты, но того, которым пользуются портретисты. иногда смотришь — и не можешь отличить одну книгу от другой. и там, и там черноволосый юноша с томным взглядом. или хитрая блондинка, удумавшая месть тирану-отцу. ничего особенного. уникального. 

по обложке, уж простите, должен быть понятен тон книги. задан её настрой. смотря на обложки юкиа мисимы не трудно догадаться, что нас ждёт. или того же кинга — к ужасам у меня другая претензия, чисто эстетическая, но передают содержание они неплохо. есть куча способов рассказать о книге кроме размещения лица главного героя в анфас на всю страницу. 

я рада, что мы не растеряли искусство создания форзацев и нахзацев. но повторяющиеся символические изображения тоже не мои фавориты — мне льстит что-то более сложное. обдуманное. если это роман про огромное семейство, не лишним будет сделать древо рода. если это фэнтези со своим миром, на форзаце чудесно будет смотреться карта. это целое пространство, такое же важное, как обложка и текст внутри. и относится к нему нужно соответственно. 

25. двоемыслие — самое удобное орудие пропаганды. им ничего не нужно делать — у обывателей всё схвачено. сначала ты слышишь жалобы о разрушенных садах, о низком уровне медицинского обслуживания, о мизерных зарплатах. и следом, без перыва на дыхание: наше государство процветает. мысли о хорошем и плохом не пересекаются. проходят мимо и даже не кивают друг другу в приветствии. им не разрешают поднимать глаз. 

твою судьбу угробил режим, но твоя страна всё ещё великая. твою мать убила партия, но вождь всё ещё великий. твоих дедов раскатало бульдозером войны, но политика агрессии всё ещё оправдана. "ничего не забыто, никто не забыт". бред. вы всё забыли. и никак не можете выучить заново.

26. хочу в поход. с гитарой и костром. с палатками и отсутствием гигиены. с анекдотами и комарами. хочу в поход.

27. люди. много людей. 

я встречаю их по пути в центр, я встречаю их на отдаленных улочках, я встречаю их в районных кафешках, я встречаю их в молчаливых библиотеках. люди есть везде, это факт, и вроде даже не сенсационный. но он не перестаёт меня поражать. прямо до глубины души.

мало того, иногда я встречаю людей знакомых. в самых интересных местах. около факультета социальных наук сеченского университета, в рамен-баре на забытой улице, в круглосуточном магните на тверской. я могу не знать их, но я точно их уже видела. уезжая из родного города, я думала, что буду скучать по набору привычных лиц. как оказалось, в москве этот набор быстро обновился. я вижу одну и ту же бабушку в разных районах третий день подряд. она меня преследует. пожалуй.

28. опыт разных людей всегда будет разным. истина, с которой надо смириться и ничего с ней не поделаешь. 

порой мне до ужаса не хочется смирятся: то есть вы не знаете этого-то писателя? то есть вы не моете арбуз перед разрезанием? то есть вы разбиваете яйца двумя руками? те, кто кидают полотенца на стол, а не вешают на крючок, выводят меня из себя больше всего. зачем тебе тогда крючок? подвесить верёвку?

но это действительно может быть разницей опыта. мы с зозо недавно обсуждали пищевые привычки людей из регионов. они, мягко говоря, отличаются. даже близ лежащий урал оказался для меня странным откровением. а люди из сибири? а дальнего востока? а заграницы? я вообще в обморок упаду, пока с пеной у рта буду пытаться защитить окрошку на кефире. я разбавляю её водой, вообще-то. кефир почти не чувствуется.

29. она плакала целыми днями. вот просто не могла остановиться. слёзы текли и текли. она пыталась скрыть их макияжем, но всё тщетно: на работе начальница покачала головой и посоветовала капли. капли уже были опробованы и не помогли. она вернулась домой, разумеется вся в слезах, и полезла в интернет. 

что только ей там не сказали: рак роговицы, конъюнктивит, острая форма ячменя, туберкулёз, коррозия лобной доли. экран расплывался, шёл рябью смешной, и она захлопнула крышку ноутбука. организм решил избавиться от излишней влаги. скажите спасибо, что не через мочевой пузырь. 

дорожки слёз не высыхали несколько дней. к ней подходили незнакомцы в метро, её останавливали патрульные на улицах, мама советовала прикладывать огурцы. но ничего не помогало: огурцы тратить жалко, а прохожие лишь пожимали плечами и старались как можно скорее удалиться, страшась заразы. врач тоже ничего дельного не сказал — поменьше сидеть у экрана. начальница выписала отгул, настоятельно рекомендовала выспаться. но она и во сне плачет. она плачет не переставая. 

вы спросите: так как жить? а она успела привыкнуть. шмыгать тихонько, вытирать крупные капли, маскировать красноту. теперь никто и не смотрит на неё тревожными глазами. она носит маску, солнцезащитные очки. она сливается с толпой. и никому нет до неё дела. только она знает, что целыми днями плачет. только она знает, что скрывается под тёмными линзами.

30. на патриарших снимали кино. ждали какого-то одного опаздывающего человечка. заняли все лавочки, перекрыли выход к большим прудам. к смотровой площадке не продраться. и пусть. у меня в руках пакет с цветами и неуловимый получатель. мне не до них.